Любая, даже не слишком тяжелая простуда отравляет жизнь: когда из носа постоянно течет или, наоборот, он заложен так, что невозможно дышать — нарушается сон, болит голова, нет сил полноценно работать.
Что уж говорить о лор-заболеваниях, когда, например, человек теряет голос или слух. В таких случаях больному помогает оториноларинголог или, проще, лор-врач.
О возможностях современной оториноларингологии «Российской газете» рассказал главный внештатный оториноларинголог ЦФО, директор Клиники болезней уха, горла и носа Сеченовского университета, профессор Валерий Свистушкин.
Валерий Михайлович, это правда, что насморк — самое частое заболевание из всех существующих?
Валерий Свистушкин: Считается, что это так: в среднем за свою жизнь человек болеет насморком шесть лет! При любом ОРВИ в первую очередь затрагиваются лор-органы.
Что больше всего беспокоит человека, когда у него возникает насморк? Кроме нарушенного носового дыхания это потеря вкуса, обоняния, но одна из первых жалоб — нарушение сна. Когда нос не дышит, человек не может спокойно спать, работать, заниматься спортом. Заложенный нос не может распознавать феромоны, а это влияет на отношения с противоположным полом.
Нарушение слуха — еще большая социальная проблема. Как говорила писательница Хелен Келлер, которая в детстве потеряла слух и зрение, «если слепота исключает человека из мира вещей, то глухота исключает его из мира людей».
Большое количество заболеваний приводит к повреждению голосовой складки, которая дает человеку индивидуальность — уникальный голос. Изменение или потеря голоса может стать проблемой для огромного количества людей — преподавателей, лекторов, церковнослужителей, артистов, педагогов.
Главная идеология оториноларингологии последнего времени — сохранять пациенту качество жизни, максимально щадить сам орган и окружающие структуры, максимально восстанавливать потерянные функции, которые у каждого органа свои, и приближать их к природному состоянию.
С другой стороны, любая операция неидеальна, так как образуются рубцы. И здесь на помощь приходят клеточные технологии, которые помогают восстановить нативную архитектуру лор-органов, то есть заложенную природой.
Сейчас развивается регенеративная медицина. Какие проблемы она помогает решать у ваших пациентов?
Валерий Свистушкин: Регенеративная медицина помогает нам бороться с такими нарушениями, как перфорация барабанной перепонки, ухудшение слуха (когда есть поражения слухового нерва и улитки), нарушение обоняния, «заоперированный» нос, повреждение голосовых связок. Мы подключили клеточные технологии при восстановлении голоса и слуха, а теперь идем дальше и работаем в полости носа. Потому что все технологии и операции, которые выполнялись лет 30 назад, были очень грубыми, изменяли естественную анатомию и физиологию носа. У пациентов улучшалось дыхание, но они становились инвалидами из-за нарушения этих структур, которые были слишком радикально удалены. Это мученики, потому что они испытывают постоянный дискомфорт и не могут дышать как следует. И помочь им без клеточных технологий тоже нереально.
Последние годы, особенно в пандемию, привели к еще одной глобальной проблеме: отсутствию обоняния — аносмии, и снижению остроты обоняния — гипосмии. По статистике, обоняние пропадало у 40% заболевших, и только у половины оно потом восстанавливалось. Консервативные методы не помогали. В мире сейчас проводится серьезная работа по использованию клеточных технологий для восстановления обоняния. Мы тоже обсуждаем с нашим Научно-технологическим парком биомедицины возможность таких исследований.
Инфографика «РГ»/ Леонид Кулешов / Ирина Невинная
А помогут ли стволовые клетки вернуть слух?
Валерий Свистушкин: Когда есть перфорация перепонки, можно провести традиционную операцию и ее закрыть. Но ведь у 70% больных имеется нарушение слухового нерва, а эти слуховые клетки не восстанавливаются, и вернуть слух традиционными методами нереально. И в этом отношении сделаны гигантские шаги, регенеративная медицина позволяет эти клетки подсадить в улитку уха или в мозг, и это приведет к восстановлению слуха. И в эксперименте нами это было четко показано и доказано.
Но это же еще не все ваши ноу-хау?
Валерий Свистушкин: Другие наши проекты: биологическая терапия при полипозном синусите. Очень серьезные исследования мы провели вместе с Институтом цифровой морфологии по использованию современного типа лазера — синего лазера — при стапедопластике и сейчас успешно оперируем.
Мы единственные в стране помогаем пациентам, когда у человека на фоне патологии щитовидной железы возникает пучеглазие, и сейчас учим этому врачей по всей России. Мы вместе с окулистами разработали технологию, чтобы разгрузить глазницу, на сегодня провели около полутысячи таких операций и спасли людям зрение.
Еще одна тема. Вместе с физиками мы разработали несколько методик по изменению формы хряща. Это весьма распространенная проблема, когда хрящ перегородки носа кривой, человек не дышит. Исправляют перегородку с помощью операции, довольно болезненной и травматичной. Наш метод позволяет хрящ разогреть, передвинуть и восстановить дыхание. Это фактически не операция, это делается бескровно, без разреза, за 15 минут, и человек уходит домой.
Как вам удается восстановить естественную, природную вибрацию голосовых связок, возвращая человеку голос?
Валерий Свистушкин: Когда консервативные методы не помогают, приходится делать операцию. После операции голосовая складка отличается от природной как небо и земля, там всегда развивается рубец. Что делать в таком случае? Когда в 1987 году за рубежом появились первые работы по использованию клеточных технологий, произошла революция, в том числе в оториноларингологии. Потому что они позволяют восстановить орган, не отличающийся от нативного.
Мы тоже развиваем это направление. Сначала в Научно-технологическом парке биомедицины создали биоэквивалент из мезенхимных стромальных клеток (МСК), которые обладают регенеративной функцией, например способны зарастить перфорацию. Затем у нас на кафедре болезней уха, горла и носа были проведены доклинические исследования: у кроликов с травмированными голосовыми связками мы иссекали рубец в месте перфорации и вводили туда биоэквивалент. Примерно через месяц ткань, которая сформировалась на месте дефекта, оказалась практически неотличима от естественной голосовой складки.
Похожая технология тканевой инженерии позволила распечатать на 3D-принтере биоэквивалент и «зарастить» перфорацию барабанной перепонки. Пока эксперимент был проведен у шиншиллы. Через месяц мы не смогли найти на перепонке место перфорации. В ней восстановились все слои, и гистологически она стала неотличима от природной перепонки и так же передает вибрацию. Это стало для нас знаковым событием.
Эксперименты с шиншиллой и кроликом прошли успешно. А когда вы сможете с помощью клеточных технологий помогать людям?
Валерий Свистушкин: По носу, уху и гортани экспериментальные исследования завершены, и мы готовы к клиническим исследованиям. Но сейчас мы ждем, пока законы РФ позволят использовать эти технологии на людях. Очень надеемся, что в следующем году этим займемся. Мы создаем клиническую группу, то есть междисциплинарную бригаду: вместе с урологами и травматологами будем изучать возможность их использования на практике. Это будут наши операции плюс регенеративные технологии, сейчас мы с администрацией нашего университета во главе с ректором, академиком РАН Петром Витальевичем Глыбочко и проректорами прорабатываем возможность их применения уже «в клинике». Так что от широкого применения клеточных технологий нас отделяют только клинические исследования.
Вы уже знаете, как быстро можно будет восстановить связки и вернуть человеку голос?
Валерий Свистушкин: С использованием клеточных технологий — это даже не операция, это медицинская манипуляция. Это бескровно, не требует разрезов и ушиваний, это просто подсадка клеток. Мезенхимные стромальные клетки берут у пациента из костного мозга, жира, мочки уха, а затем используют для его же лечения.
В вашей клиники впервые в России стали применять уникальный способ помощи пациентам с полипозным синуситом. Вы возвращаете способность дышать людям, которые перенесли по 10 и больше операций. Как это стало возможно?
Валерий Свистушкин: Образование полипов в носу — это еще одна проблема современной оториноларингологии. Часто полипозный синусит сочетается с бронхиальной астмой, аллергическим ринитом, дерматитом, непереносимостью нестероидных средств. Пациентов лечили консервативно, проводили операции, но они все были неэффективны. Рецидив случался раз в 3-6-12 месяцев, полипы снова вырастали. Некоторые пациенты переносили в течение жизни 20-30 операций, а это наркоз и потеря крови. Еще начиная с ординатуры я слышал: кто решит проблему полипозного синусита, тот получит Нобелевскую премию.
Но до самого последнего времени пациенты ходили по кругу: рецидив синусита, рецидив астмы, ухудшение состояния, повторная операция. 30 лет в мире шел поиск, как можно этим пациентам помочь, пока ученые не разработали способ биологической терапии — использование моноклональных антител.
Наша клиника была единственной в стране, которая принимала участие в международных мультицентровых исследованиях по полипозам и синуситу. И сейчас мы вылечили уже десятки таких пациентов.
Недавно команда ученых под вашим руководством создала первый в России обонятельный тест и тренажер для восстановления обоняния. Как пришла такая идея?
Валерий Свистушкин: Существуют специальные приборы — ольфактометры, которые помогают определить уровень поражения, но во многом это субъективизм. Наши разработки во многом этот субъективизм ликвидируют и позволяют показать степень поражения на экране компьютера.
Как пришла идея сделать для России: до самого последнего времени у нас использовались зарубежные тесты, но сейчас современная жизнь требует отечественных. Кроме того, наша страна отличается от других по климату и менталитету и нужно было понять, какие запахи являются родными для нас, россиян. На это ушел целый год. Мы провели исследование от Калининграда до Владивостока: жители разных регионов оценивали, какие запахи являются для них близкими. Эти данные легли в основу наших обонятельных тестов.
Вместе с нейробиологами Сколтеха мы создали обонятельный тренажер, который с помощью разных запахов воздействует на функции нервной системы и тренирует новые нейронные связи. Сейчас идем в клинические исследования для апробации по двум направлениям — тренажер и тест.
Сейчас в интернете можно увидеть объявления: «сохраним молодым ваш голос». Существуют ли методики, позволяющие сохранить наши органы чувств как можно дольше, чтобы они оставались такими же, как в молодости?
Валерий Свистушкин: Конечно, это реклама. К сожалению, стареет не только организм в целом, стареют отдельные органы, утомляется слух, снижается обоняние. Другое дело, если на физиологическое старение наслаиваются хронические воспаления и вредные привычки, то старение происходит в разы быстрее. И в этом плане это можно остановить и предотвратить.
Например, если у человека гипертония, которую называют «тихий убийца», у него начинает активно снижаться слух. Начинают его обследовать, а там атеросклероз, гипертония, нераспознанный сахарный диабет и нарушения шейного отдела позвоночника. То есть, профилактика и диспансеризация — это способы выявить скрытые заболевания и таким образом замедлить старение всех органов.
А можно ли предотвратить лор-заболевания?
Валерий Свистушкин: Безусловно, можно. Напомню, что самая частая вредная привычка — курение — вообще не оставляет ни одного здорового органа. Потому что никотин влияет на сосуды, а сосуды у нас абсолютно везде, поэтому он поражает все, но в первую очередь нос, горло, гортань, и это бывают заболевания от обычного острого воспаления до онкологии. Зато если человек курил и потом бросил, то у него улучшится состояние носа, а особенно гортани.
Изменение образа жизни очень актуально. Вот, например, ВОЗ провела исследования влияния здорового образа жизни и физической активности на заболеваемость ОРЗ. Оказалось, что человек, который ведет нездоровый образ жизни, болеет в три раза чаще. Так что для всех принципиально важен сон, спорт и отсутствие стрессов.
Фото в анонсе: iStock
