Яков Миркин — о краткой истории грабежей.
Финансовые мошенничества стары как мир. Нас ловят фальшивыми телефонными звонками. Нас заманивают в финансовые пирамиды, их сотни в России. Как и 100 лет тому назад, нам пытаются подбросить кошельки на улицах и по-прежнему кто-то ведется на это, в ужасе расставаясь со своими деньгами.
В 1990-е в московских поездах, идущих через Польшу, из купе извлекали бумажники с деньгами по тем же схемам, что и в начале двадцатого века. Смысл их — опоить и одурманить, понимая, зачем вы так часто хватаетесь за сердце или за бок, — там ваш бумажник.
Сыщик фон Ланге в записках столетней давности так описывал этот «процесс» (Ланге В. Преступный мир). В купе первого класса появляется пассажир, одетый «по последней моде, при золотых часах, а иногда при золотом портсигаре», «с бриллиантовыми запонками». «Словом, пассажир этот представляет собою какого-нибудь богача-аристократа». «Обходителен, услужлив, внимателен и до чрезвычайности вежлив — джентльмен в полном смысле этого слова». Намеченную жертву угощают сигарой («в Париже по случаю приобрел ящик сигар») или папироской. Они «пропитаны одуряющим или снотворным веществом». Для некурящих — «бутылочка хлороформа или что-нибудь снотворное». Ночью бумажник — сообщнику в соседнем вагоне, тот сходит на ближайшей станции, утром — громкие крики («Украли!») и самые теплые изъявления сочувствия. В 1990-е схема была куда проще. Никакого аристократизма — оцепить вагон, пройтись по купе, откупорить двери, усыпить, ограбить, сойти на следующей остановке, вернуться в исходный пункт и начать все по новой.
А сколько романтических историй разворачивалось вокруг фальшивых купюр! Представьте, что вы в 1901 г. и вам предлагают за 10 тыс. рублей, настоящими купюрами, продать 40 тыс. рублей фальшивками, но такими, что комар носу не подточит. Они привозятся из Лондона!
Не верите? Проверьте сами, никто различий не найдет! Вот вам 300 рублей на пробу! И вы, испытывая счастье, расплачиваетесь образцами, мечтая, как учетверите свой капитал. В самом деле, банки и торговцы слепы, никто не видит разницы!
На сцене — номер провинциальной гостиницы, а там вы дрожащими руками пересчитываете заветные 40 тысяч. Прямо из Лондона! Скорее увезти к себе домой! Вас провожают на вокзал, на ваших глазах сдают ящик с купюрами (замотан рогожею, завязан веревками) в багаж, вручают вам багажную квитанцию и с добрыми пожеланиями отправляют домой, скажем, в Казань. Там вы ночью вносите ящик в спальню, жена не спит, она дрожит от нетерпения, вы открываете ящик и видите табак, махорку. Вам подсунули квитанцию за ящик с табаком, а точно такой же, с деньгами, был отправлен, но только в Орел. Жена романтически кричит.
Еще больше радости может доставить сибирский золотой песок! Купите его по цене в 2-3 раза меньшей, чем он стоит! И в самом деле будущему покупателю вручаются на пробу, но только не песок, а опилки золотых монет. Ювелиры уверенно кивают головами — все честь по чести! Тогда покупателю торжественно передается — задешево, конечно, — маленький замшевый мешочек с песком, и он, прижимая его к груди, плывет по воздуху к ювелиру, мечтая о том, каким внушительным будет слиток. А в мешочке — медные опилки. И они радуют глаз своим золотистым цветом.
Большинство схем отъема денег у населения было придумано еще сто лет назад, а то и раньше
Или вот еще какая штука с золотом. Вам шепнули на ушко, что найден клад из золотых монет. Далеко-далеко, где-то в Турции. И эти монеты можно купить задешево, а продать в России втридорога! Спрос на них огромный. «Большими охотниками покупать клады является духовенство, в особенности монахи» (Ланге В. Преступный мир).
Как создается клад образца 1900 г.? Копейки обкладываются песком, заливаются клеем, затем обливаются купоросом, «вследствие чего круглая монета скрывается в песке, покрытом зеленой окисью, якобы монета эта долго пролежала в песке». То же делают с несколькими золотыми турецкими лирами.
Будущему покупателю сначала вручают несколько лир. Он очищает их от окиси песка и обнаруживает золото. Ура! Идет и меняет золотую монету на много рублей. После чего с удовольствием покупает весь клад, увесистый мешочек с монетами. За смешные деньги, если вдуматься. Там их много в мешочке, монет, и они заманчиво бренчат. Правда, когда он станет очищать их, они окажутся копейками.
— И поделом, — скажете вы. Но мир финансового мошенничества безграничен. И если сегодня подделать акции и облигации уже невозможно, они не существуют больше в физической форме, то подлог векселей — почему бы нет? С кассирами в золотые рубли уже не поиграешь, гривенники им не подсунешь, но векселя — милое дело!
Если вам предложат вексель за полцены, чтобы рассчитаться, подумайте, не подложный ли он. Векселей по-прежнему полно в частном обороте, и по ним — множество судебных дел.
А что значит «подложный»? Ответ — фальшивый. Он может появиться даже из самых добрых намерений, а вы влипли.
Жила-была матушка Митрофания, игуменья монастыря под Москвой, «дочь наместника Кавказа, фрейлина высочайшего двора, баронесса Прасковья Григорьевна Розен» и стояла она «во главе различных духовных и благотворительных учреждений, имея связи на самых вершинах русского общества, проживая во время частых приездов своих в Петербург в Николаевском дворце и появляясь на улицах в карете с красным придворным лакеем». Так вспоминал о ней Анатолий Кони, всем юристам юрист, сообщая, что в 1873 г. к нему явился купец Лебедев и обвинил ее «в подлоге векселей от его имени на сумму 22 тыс. руб.» (Кони А. Собр. соч., т. 1).
И текст векселя, и подпись Лебедева были подделаны самой Митрофанией. А зачем? Никакой личной корысти. «Самые ее преступления являлись результатом страстного и неразборчивого на средства желания расширить созданную ею трудовую религиозную общину и не дать ей обратиться в праздную и тунеядную обитель. Мастерские, ремесленные и художественные, разведение шелковичных червей, приют для сирот, школа и больница». «Все это требовало огромных средств». Источники постепенно исчерпывались. «Со всем этим не могла помириться гордая и творческая душа Митрофании». «Понять меня надо, вникнуть в мою душу и вознести меня на высоту, которую я заслуживаю вместо преследования».
Так что мы живем как на минном поле. Тысяча рисков, и даже самые добрые намерения могут обернуться финансовым мошенничеством. Умеренность, аккуратность, отталкивание обещаний сверхъестественных доходов и необычных финансовых ситуаций, какой бы куш ни предлагали, и быть осторожным с векселями. Нет ничего опаснее, чем вексель на астрономическую — для вас — сумму, проигранный в суде. Не в 1900-х гг., а сегодня. Быть не может? Вполне возможно. Сколько угодно!
Источник: Российская газета
